– На то, что в конце концов преображусь из гуттаперчи обратно в плоть и кровь?
– Мы будем считать тебя такой, какой ты покажешь себя, дитя мое. Веди себя по-прежнему хорошо, и наше мнение о тебе останется хорошим.
– Место, где я жила, и те, у кого я жила, моя тайна, – ответила я без обиняков.
– С вашего разрешения, сэр, мне нужен отпуск на неделю или две.
Мистер Рочестер машинально обернулся взглянуть, что происходит, но тут же со вздохом вновь нагнулся к огню.
Мы с ним поехали в Лондон. Он прибегнул к помощи именитого окулиста, и в конце концов этот его глаз вновь обрел зрение. Нет, и теперь он видит не очень четко, не может подолгу читать или писать, однако находит дорогу без посторонней помощи, небо для него больше не черная бездна, а земля – не черная пустота. Когда ему на руки положили его первенца, он смог увидеть, что мальчик унаследовал его глаза – такие, какими они были прежде, – черные, большие и сверкающие. В эту минуту он вновь возблагодарил Бога, карающего, но и милосердного.