– Почему не хочешь прибегнуть к моему искусству?
– Едут, сударыня, – донесся ответ. – Будут тут через десять минут.
«Мой дух, – ответила я мысленно, – готов поступить правильно, а моя плоть, надеюсь, достаточно сильна, чтобы исполнить волю Небес, когда эта воля ясно мне откроется. И во всяком случае, у нее хватит сил искать, нащупывать, обрести выход из этого облака сомнений под ясный небосвод уверенности».
– Он очень хороший человек, сэр, и не может не нравиться.
Во-первых, Публике – за снисходительность, с какой она склонила слух к незатейливой повести, ничем особо не блистающей;
– У вас озадаченный вид, мисс Эйр, и хотя вы хороши собой не более, чем я красив, недоумение вам к лицу. А к тому же оно и полезно, так как ваши испытующие глаза впиваются не в мою физиономию, а в самые скверные цветы на ковре. Милая барышня, нынче вечером я расположен к говорливости и общительности.