– Мне кажется, я слышу миссис Фэрфакс, сэр!
– Бедненький Карло любит меня, – говорила она. – Он вот не строг к своим друзьям, не сторонится их. А умей он говорить, так не молчал бы.
– Это меланхолия, Джейн. Ты либо чересчур взволнована, либо переутомлена.
– Да нет, хоть, может, оно бы и к лучшему было.
Рано поутру я услышала, что он встал и бродит из комнаты в комнату. Едва Мэри сошла вниз, как до меня донесся вопрос: «Мисс Эйр здесь?», а затем: «В какую комнату вы ее поместили? Стены там сухие? Она встала? Пойдите спросите, не надо ли ей чего-нибудь. И когда она спустится?»
Следующая неделя показалась мне очень долгой. Однако, как все в подлунном мире, она все-таки подошла к концу, и вновь под вечер ясного, осеннего дня я оказалась на дороге в Лоутон. Кстати, она была очень живописной – вилась по берегу ручья по самым прелестным уголкам долины. Однако в этот день мои мысли занимала не красота бегущей воды и вересковых склонов, но мысль о письме, которое ждало меня (а может быть, и не ждало) в городке, куда лежал мой путь.