– Собачку. Вон она лежит! – Маша радостно ткнула варежкой в сторону сугроба.
– Если бы все было так просто…– снисходительно усмехнулся майор.– Похоже, данный тип неплохо осведомлен о некоторых ваших способностях. Согласно все тем же видеокамерам он почти не вооружен… Если, конечно, не считать оружием оборонительную гранату Ф1 с выдернутой чекой, зажатую в той руке, на которой он удерживает вашу сестру, пребывающую в бессознательном состоянии.
Нет, вы не подумайте ничего дурного. В обыденной жизни Ольга старательно избегала нецензурных выражений, справедливо полагая, что при беседе с культурными людьми вполне достаточно и литературного языка. Заняться филологическими изысканиями ее заставила «производственная необходимость». Увы и ах, но частенько случалось так, что, приезжая по какому-нибудь срочному вызову – «спасите, помогите, человек умирает»,– она заставала пациентов, находящихся в крайней стадии алкогольной или наркотической интоксикации, каковые пациенты категорично отказывались понимать обычный русский язык.
– Ну и куда теперь? – оглядывая сгруженные на платформу многочисленные сумки, поинтересовалась Ольга.– Надеюсь, не очень далеко? – Она с сердитым видом оглядела свой рюкзак, вес которого, несмотря на все ее ухищрения и самый жестокий, буквально инквизиторский отбор «самого необходимого», был, увы, намного больше, чем ей хотелось бы.
– Давай, вот так, дыши, мелкий,– обрадованно стала подбадривать его Ольга.– Недалеко осталось!
– А мне? – немедленно возмутилась младшая из девушек.