— И что делать? — Алла с силой потерла лицо.
— Нельзя, — раздался еще один вздох, более тяжкий. — Родители над ней трясутся, особенно отец. Оскорбления он не простит. Лучше перетерпеть дней десять, чем потом веками по глухоманям прятаться.
Он раскинул руки, словно удерживал перед грудью большой невидимый шар, и с резким выдохом хлопнул ладонями. Женщина отшатнулась, рефлекторно отворачивая лицо в попытке защититься от могучего напора энергии, возникшего из-за простого жеста дханна. Когда она проморгалась, Шурик сидел на корточках и тихо поскуливал. Глаза его были прикованы к мягко сияющему комочку света, висевшему точно над центром чертежа.
— То есть вы мне предлагаете в монастырь уйти.
— Да, скоро начнется, — подтвердила девочка. — Я хотела дяде Саше школу показать. Дядя Саша, разрешите представить вам нашу учительницу литературы и русского языка, Людмилу Ивановну.