Училка мгновенно сделала стойку, стоило ей многоопытным взглядом окинуть фигуру Шурика. Несмотря на толстый слой жира, мощные мышцы шеи у дханна просматривались довольно хорошо, поэтому Людмила Ивановна вполне логично заподозрила в стоявшем рядом с Натальей Незвольской — предметом особого внимания всего педагогического состава школы — молодым незнакомцем коллегу. Ибо на бодибилдера, в просторечии «качка», Шурик совершенно не походил. Поболтать же с новым человеком, особенно на излюбленную тему, всегда приятно.
Короче говоря, не этикет для человека, но человек для этикета.
Вопрос, в общем-то, формальный. Место жительства крупнейшей скандалистки знали все жители городка, причем многие избегали появляться поблизости. Кстати сказать, дома и квартиры в этом районе стоили дешевле, чем во всем остальном городе.
— Тогда просто компанию мне составишь. Пошли.
Дханны с правителями смертных сотрудничали редко. Не желали связываться с мотыльками-однодневками. В общем-то, понять их можно: только достигнешь соглашения с полезным королем (или президентом, не суть), выработаешь нужные условия для долговременного сотрудничества, а он уже помер. Причем его преемник считает себя свободным от обязательств. Поэтому большинство Домов считало нужным скрывать от правительственных структур факт своего существования и помогало обнаруженным ведающим укрыться от преследования. Жрецы и ордена магов, что характерно, поступали так же.
Отдышавшись после сорокоградусного успокоительного, паренек поведал следующую историю. С некоторых пор к его бабушке, — единственной, слегка выжившей из ума родственнице, — повадились шастать сектанты. Откуда они взялись в маленьком городке, Дима не знал. Просто в один прекрасный день на улицах начали появляться незнакомые люди, предлагавшие поговорить о боге, совавшие религиозную литературу и настойчиво зазывавшие на совместные собрания. Те, кто собрания посетил хотя бы раз, или просто проявлял интерес, приглашались еще и еще. Избавиться от внимания назойливых проповедников было невозможно. Димина бабушка, вместо того, чтобы следовать по проторенной к православной церкви дорожке, тоже вступила в стройные ряды иеговистов, да еще и внука туда попыталась затащить (но тот головой не скорбел и на агитацию не поддавался). Однако жить дома стало просто невозможно. Постоянно приходили какие-то типы зомбированного вида, внезапно появилась куча нелепых правил и запретов, которые молодой нормальный пацан, не скрываясь, называл идиотизмом. Бабка злилась, обещала проклясть. Она даже собиралась выписать внука из квартиры и отправить его в детский дом, но помешали остатки советской системы соцобеспечения и уже новая, демократическая бюрократия.