В этот момент Саша заметил движение вдалеке. Кто-то шёл к нему оттуда, из багровой темноты.
Страшные фигуры начали оттаскивать мёртвые тела к обочине. Они выглядели как самый крутой спецназ, но что-то подсказывало Александру, что перед ним не армия. Даже не бывшая. Он насмотрелся на воинские подразделения разной степени морального разложения, но эти не походили ни на одно.
Люди на посту засекли машину ещё раньше и заметно оживились. Посторонние быстро скрылись с глаз, музыка смолкла, и через полминуты блокпост выглядел вполне цивильно, будто ждал начальство с инспекцией. Мангал был предусмотрительно расположен так, что увидеть его с дороги было невозможно.
Впрочем, тут была закавыка, осложняющая вроде бы нехитрый подсчёт. Где гарантия, что они покинули свою часть в первые же сутки? Местами, насколько знал Саша, подобие порядка держалось по инерции ещё почти неделю. С другой стороны, как теперь узнать, когда бойцы, ушедшие в самоволку, трансформировались в бандгруппу? Ведь первые дни они могли сидеть тихо и не высовываться, стараясь затеряться среди беженцев.
В тех цистернах могли перевозить не только топливо, но и удобрение, и сырье для химической промышленности, и даже что-то похуже, вроде отработанных ядерных отходов. Они, правда, не имеют вкуса и без запаха. Когда всё это воспламенилось от светового излучения взрыва, в воздух попал такой коктейль, в котором люди, уцелевшие в катастрофе, должны были погибнуть быстрей, чем в газовой камере.
Теперь он понял — то, что он принял за огни Святого Эльма, было всего-навсего огоньками сигарет. Имей Александр чуть больше здравого смысла и чуть меньше фантазии, может, ему и удалось бы избежать встречи с неприятностями. Но так уж повелось, что всю свою жизнь чаще он сам находил неприятности, чем они — его. Так случилось и на этот раз.