Чернышёвой уже начинало казаться, что она висит на одном месте, когда пятно света выхватило из темноты чётко прорисованную цифру четыре. Значит, закрытые заслонки на втором и третьем она проскочила, даже не заметив. Впрочем, в любом случае она не сумела бы открыть их на весу, практически на ощупь. У неё не было ни нужной силы, ни сноровки.
Ему ещё не раз предстояло увидеть подобное зрелище. За неделю он прошёл мимо трёх городов, от которых не уцелело ни одного дома, и миновал семь посёлков, от шести из которых остались одни воспоминания. На привалах Александр долго сидел над картой с циркулем и линейкой, высчитывая безопасный маршрут, но каждый раз оказывалось, что без опыта ориентирования на местности он может следовать ему только приблизительно. Его как магнитом тянуло в места, где месяц назад было применено самое эффективное средство поражения «биологических целей». Что бы он делал без маленькой коробочки радиометра?
С ним это могло случиться и двое, и трое суток, и даже неделю тому назад, если помнить о латентном, скрытом периоде развития болезни. Он мог наткнуться на них где угодно и даже не заметить, расположиться на ночлег среди них или разложить еду на столе, покрытом слоем этих частиц. Они ведь не светятся в темноте, разве что при запредельной концентрации.
Ему не нужна была помощь. Последнему, кто пытался ему помочь, он размозжил голову дубовой дверью. После этого были и другие… Теперь он умирал сам, но всех, кто встречался на пути, по-прежнему пытался забрать с собой.
Первоначально убежище и находилось на балансе некоего НИИ, но после каких-то пертурбаций городские власти, не мудрствуя лукаво, спихнули его ближайшей мало-мальски крупной организации. Той самой базе.
— И что я этой финтифлюшкой делать буду? — спросила девушка, взвешивая пистолет на ладони. — Застрелюсь, если припрёт?