Разбежались! Думали, противник вам даст эти двадцать четыре часа? Честно предупредит: «Иду на вы»? Ага, щас. И гуманитарную помощь подкинет в придачу. Нейтронную, вам на голову.
Девушка обыскала просторную кухню, оборудованную всеми нужными и ненужными достижениями технической мысли. Огромный холодильник разочаровал её пустотой. Только в просторном морозильнике сиротливо лежало мясо в целлофановом пакете, килограмма полтора. Всё бы хорошо, но оно источало запах, который говорил о происходящих в нём бактериальных процессах. В убежище его могли бы обрезать с краёв, вымочить в уксусе да и бухнуть в котёл, поперчив посильнее, чтобы отбить амбре. Но Маша себя уважала и не собиралась набивать желудок тухлятиной. Уж кто-кто, а она о возможных последствиях была осведомлена. Даже коту она достанет что-нибудь получше.
Люди не успевают даже вскрикнуть, когда волна накрывает их с головой вместе с их домами, офисами и магазинами. Она сносит здания как гигантский таран, расплющивает автомобили как консервные банки. Оказаться на её пути — всё равно, что попасть под каток, броситься под колесницу Джаггернаута. Когда цунами несётся со скоростью гоночного автомобиля, у человека, оказавшегося на его пути, остаётся мало шансов захлёбнуться. Скорее он будет раздавлен и смят.
Зато была и хорошая новость. Ряды карликовых уродцев кончились, и слева высилась сплошная стена настоящих деревьев. Похоже, не посадки, а полноценная роща, дававшая хоть какую-то надежду на спасение. Именно туда начал упрямо пробиваться Александр, но каждую его попытку пресекали интенсивным беспокоящим огнём. Как назло, левая полоса была почти свободна от мёртвых автомобилей, и укрыться там было негде.
Раньше тут стояла даже система видеонаблюдения за периметром, но её демонтировали от греха подальше, потому что могли найтись умельцы, способные под видом монтажников забраться под потолок подземного перехода и скрутить дорогостоящие камеры.
Всем им было за сорок, и за время своего восхождения они приобрели не только лысину и брюшко, но и непрошибаемый цинизм и чувство собственной безнаказанности. Их объединяло и презрение к быдлу, в число которого они включали и нижестоящих людей в форме, мало оплачиваемых, по их мнению, продажных «шестёрок».