В самой власти патриотов не было, только прагматики. Их дети учились в Лондоне, сами они отдыхали в Швейцарии, там же имели счета. Какой на хрен патриотизм, когда единственная национальная идея — загрести побольше бабок? Всё дело в том, что этой весной, как и в 2008 году, объективный ход вещей не оставил отечественному ворью другого выхода, кроме как бороться против наездов ворья заграничного. И в рамках этой борьбы от игры в либерализм пришлось отказаться.
Только через пару секунд мучительных размышлений майор вспомнил, что утром в здравпункте обмолвился при ней, что у него закончился кофе.
— Дима! Сколько лет, сколько зим! — приветствовал Демьянов старого товарища и заметил у него на погонах новую звёздочку. Выходит, ты уже «подпол». — Может, объяснишь, что за херня тут творится? Где свет?
Еда была более чем скромной — водянистая похлёбка, в которой сиротливо плавали несколько жиринок, да кусок чёрного хлеба. Но за то время, пока в карантине шёл обед, Саша уже начал жалеть, что не заработал ни язв, ни волдырей. Нет ничего мучительнее, чем наблюдать, как кто-то ест, когда у тебя желудок прилип к спине.
— Место опиши, — скептически прищурился главарь. — Может, лажу порешь, а мы из-за тебя время потратим.