Первой частью плана должна была стать немедленная эвакуация из посёлка. Минусы общежития вот-вот перевесят плюсы. В конце концов… — тьфу, опять! — оно становилось просто опасным.
— Ты спасатель, тебе и мегафон в руки. Может, кого и убедишь, — в голосе подполковника чувствовался скепсис. — В головной машине ручная сирена есть. Мои помогут, только не выходите всей толпой.
В этот момент под ним начался пологий спуск, постепенно становившийся всё круче и круче, чтобы затем в одночасье рухнуть вниз неприступным обрывом. Перед ним была пропасть, какой не видел мир. Из глубины поднимались тёмные испарения, тянуло могильным холодом. Всё вокруг было окутано странным мерцающим светом, мертвящим, вытягивающим душу, лишающим воли.
Это место всегда вызывало у него необъяснимую неприязнь. К поклонникам диггерской романтики Демьянов не относился и, как любой нормальный человек, не видел в огромном подвале, тёмном и грязном, ничего занимательного. Но существовала и другая причина. Запах. Убежище не воняло, нет… Но как в любом помещении, куда люди не заглядывают годами, воздух в нем приобрёл специфический нежилой — или лучше сказать «неживой»? — дух.
Парень изо всех сил старался найти убежище как можно ближе к железнодорожной линии. Столбы служили единственными надёжными указателями. Магнитный полюс Земли мог изменить своё положение, мог вообще перестать существовать, но они оставались на своих местах. Кроме тех, конечно, что повалило взрывом.
Пропади оно пропадом. Чтоб оно всё провалилось. Катись оно всё…