Сначала исчезли все звуки. Однако в этой тишине не было безмятежности, только тревога и ощущение, что что-то должно произойти. Потом вдалеке на востоке в небе возникла чёрная точка, быстро увеличивавшаяся в размерах.
Майор повернул налево, где за одинаковыми железными дверями, покрытыми облупившейся синей краской, — только на них уйдёт банки три! — находились служебные помещения. Первые два из них — пункт управления и медпункт — состояли из пары смежных комнат, каждая площадью около пятнадцати квадратных метров.
Это было похоже на садистскую пытку. Данилов был зверски голоден и носил с собой запас продуктов на два месяца, но не мог ничего проглотить — его тут же начинало выворачивать наизнанку. Александр посылал проклятья и богу, и чёрту, но на последнем издыхании пёр вперёд. Как нарочно, приступ застал его посреди бесконечного перегона между станциями. Надо было во что бы то ни стало найти кров, даже если тот станет его последним приютом.
Оказавшись внизу, оба незваных гостя поёжились, скорее не от холода, а от резкого перепада температуры. Горячую воду в систему отопления уже дали, но чтоб огромное помещение успело прогреться, был нужен не один час.
— Трасса… Это где-то километров пятнадцать к югу от Новосибирска. Не доезжая метров двести до поворота на Левые Чемы. Недалеко от дороги. В ельнике. Свернуть у домика обходчика на просёлок, рядом ещё знак будет — неохраняемый переезд. Там закопал…
Газ? Но одним газом сыт не будешь. Уголь? Так его ещё надо добыть и довезти до потребителя. Синтетический бензин из него дорог, а разворачивать его производство влетит в копеечку.