Утром она рваная, резкая. Люди едут на работу. Невыспавшиеся, нервные. Когда работаешь с ночной (или в раннюю смену), это бодрит. Вечером – наоборот. Аура более спокойная: рабочий день окончен, люди едут домой. Не удалось сесть в поезд? Ничего, можно подождать следующий…
Естественный вопрос: с чего я взял, что в вагоне «отметились» именно борцы с терроризмом? Отвечаю. Когда машинист ставит состав на линии, он проходит его весь насквозь, тщательно осматривая. И если видит (обычно – сначала чует), что кто-то из наших обожаемых пассажиров нагадил, он ставит в известность дежурную по станции и машиниста-инструктора. А там уже решается, как поступить в зависимости от размера бедствия – снять состав с линии или просто дерьмо по-быстрому убрать. Тут никакой тревожной информации не поступало (специально потом спрашивали машиниста – он клялся, что все было нормально).
– Вы же видели его на Рязанке, неужели не заметили, что он пьян?
Опять тот же сон. Каждому машинисту он снится рано или поздно в разных вариациях.
– При выходе из вагона заблаговременно подходите к дверям. Покидайте вагон быстро, не задерживайтесь. Хотя в Москве особо не замешкаешься на выходе: потоком вынесет.
Вот, например, одна из «закавык», вызвавшая у машинистов дружную однозначную реакцию, выраженную в пяти словах: «Да они там совсем охренели?!»