А те, кто водит поезда, зачастую оказываются в цепочке ошибок крайними, без вины виноватыми. Нет, машинисты не ангелы. Просто с них очень суровый спрос: ох, не забалуешь на этой работе, бац – и вылетел. Конечно, машинисты хотели бы видеть и остальные службы метрополитена такими же четкими, как они сами! И начальство – тем более. Их-то заставили. А себя?..
– И какие по-детски обиженные, когда двери закрываются перед самым носом…
Время для них – все, они держат интервал между поездами. График и интервал, остальное несущественно. Время стоянки вышло – и рвется связь между мирами. До свидания. До новой станции.
Есть машинист по прозвищу Якудза. У него руки от плеч до кистей все забиты татуировками. Поэтому он в любую погоду работает в рубашке с длинным рукавом. Иначе, сказало начальство, близко к поезду не подходи.
…Было это в те времена, когда слово «камера» означало «место лишения свободы», а о системах видеонаблюдения знали из фильмов о заграничной жизни.
– Твою мать, объясните мне, идиоту, какого хрена из-за «браков» снимают машинистов, замов, трахают мозг начальникам депо! Ну почему, почему не снимают начальника Службы Подвижного Состава метрополитена?! Ведь это под его чутким руководством мы получили за полгода шестнадцать (!!!) эксплуатационных «браков», из которых тринадцать – проездов!..