— Подожди, — предлагает Федор, — я тебе свою отдам.
В нос бьет запах сгоревшего пороха, на земле дымятся остывающие гильзы. Восемь самолетов набрали высоту, а девятый еще разворачивается на запад, но делает он это, как-то неуверенно. Похоже, одного мы все-таки повредили. Жаль, мало ему досталось! Смотрю на мост, вроде цел. А где посыльный? Серый бугорок хорошо виден на белом снегу, испещренном черными комьями земли. Убит? Ранен?
Как-то вдруг после всего этого разговора у меня естественные потребности проявились. Вбил я ноги в сапоги и рысью к двери. В коридоре наткнулся на младшего мордоворота.
Сашка подхватывает свою злополучную винтовку.
Сержант срывается с места, видно грозный военком в Паричах. Выйдя во двор застаю там только закрытую брезентом пушку и лейтенанта с моей СВТ.
— Я сейчас разрыдаюсь от умиления – произведения они спасают! Крысятничаете вы по углам мировой бойни. Мародеры! Гробокопатели! Не боитесь, что я по возвращении о вас все расскажу?