— Готовьте пушку к транспортировке в артмастерские, — отдает распоряжение комбат.
— Правильно, — соглашается Костромитин, — иди к комиссару и пиши.
Я уже понял исключительность своего положения, но решил не драконить местного вертухая, в его распоряжении наверняка имелась масса незнакомых мне способов отравить заключенному и без того нелегкую жизнь. Поэтому дисциплинированно встал, кровать пристегнул. И без того почти заполненную парашу довел до предела заполнения. Теперь можно только ходить, стоять или сидеть. Впрочем, я уже и так сижу, даже когда стою или хожу.
— Он мне пистолет ко лбу приставил и говорит "мне трактор и без водителя пригодится, мехвод у меня свой есть, хоть и говенный". Вот так утра с ними и кантуюсь. А до вас я всего метров триста-четыреста не доехал, гаубичная батарея к дороге ближе стояла.
Филаткин пытается поставить завесу на пути немецких самолетов. Ну, поехали.
Хватаю первое, что попадается под руку – лопату, и иду мерить глубину. Полы шинели погружаются в воду, вода льется за голенища сапог.