— Нет, жалоб нет. Просьба есть. Раз уж прогулок нет, можно форточку открыть?
— Все в порядке, товарищ санинструктор, Коляныч, то есть красноармеец Ерофеев, все выгрузит и сложит там, где укажете.
Рамиль выскользнул из землянки следом за мной.
Я осторожно взял стакан в руку, водка перелилась через край, сбежала по стенкам, пролилась и закапала на укрывавший пол ковер.
— Прошу внести в протокол безобразную выходку товарища старшего лейтенанта и его угрозы в мой адрес.
Вздохнув, я за какой-нибудь час накропал шестой лист, и всего-то с двумя маленькими кляксами, даже скорее кляксочками, ну совсем почти незаметными. Зато каждый, кто прочитал его, хотя бы по диагонали, должен был испытать непреодолимое желание вывести мерзавца майора в чистое поле, поставить лицом к стенке и пустить пулю в лоб, а второй патрон тут же потратить на подлеца старлея. А он "нормально", обидно даже.