— Какая ты забавная. — Карраяр негромко рассмеялся, очевидно сочтя ее умозаключения довольно глупыми и бестолковыми.
Вещевики, как обычно называют людей с талантом, как у меня, никогда не пользовались особым уважением. Конечно, что интересного днями напролет возиться с пыльными рукописями, непонятными камушками и амулетами. Дело в том, что наш дар заключается в умении разговорить предмет, заставить его поведать о своей истории, а в случае с магическими вещами — вспомнить об утраченной силе и восстановить потенциал. В департаменте по оказанию магических услуг населению всегда любили специалистов моего профиля. Различных магов и лекарей самого разного пошиба у нас и так пруд пруди, а вот вещевиков, способных возродить к жизни ценнейший талисман или по случайно оброненной пуговице разыскать преступника, по пальцам пересчитать можно. Наша работа незаметна. Мы не кидаемся огненными шарами и не можем убить человека на расстоянии. Точнее, шар-то я кину без проблем, только он будет такой мощности, что максимум муху прихлопнет. По боевой магии у меня всегда «удовлетворительно» стояло. И то лишь потому, что на всем потоке училось только три вещевика, считая со мной. Иначе выгнали бы меня еще со второго курса, когда началось практическое изучение видов смертельного колдовства.
Дольшер вместо ответа прищелкнул пальцами, будто осененный какой-то догадкой.
— К делу? — растерянно переспросил Дольшер.
— Ну знаете ли, ваше высочество! — Дверь неожиданно приоткрылась, и в проем просунул голову негодующий Шассар, видимо все это время подслушивающий в коридоре. — Даже не смейте ни у кого занимать деньги, иначе на следующем межмировом совете я поставлю вопрос о признании вас недееспособным! Не хватало только казну загнать в долги из-за ваших пагубных привычек!
— Боюсь, я несколько не понимаю вопроса. С чего вы это взяли?