Светлая разочарованно огляделась, но тут же напустила на себя вид оскорбленной невинности — мол, это в чем таком меня подозревают? Во-первых, клевета, а во-вторых, не больно-то и хотелось! После чего вспрыгнула на диван и вытянулась там, постаравшись занять как можно больше места.
— Просто прелесть, как сладко спят английские зенитчики, — заметил второй пилот Пруссу.
После обеда Макаров рассказал о своем желании подать рапорт.
Сражение началось около трех часов пополудни, у входа в Ирландское море, примерно в двухстах километрах от английского берега и в ста от ирландского. Волнение уже достигало пяти баллов, ветер тоже усилился, так что англичане поначалу не поднимали свои самолеты. Но, когда шестерка наших «Стрижей» отбомбилась двухсотками по одному из суперлинкоров, с воздуха они были неразличимы, в результате чего на том возник пожар, с английского авианосца поднялась девятка «Фантомов».
— Как-то мне привычнее слушать перевод от знакомого человека, — пояснил я малость побледневшему директору, — а то вдруг у вас там слегка напутали, китайский язык, он же такой сложный. Не хотите, пока мой переводчик идет, кофе выпить или пива?
Поначалу крепость пытались прикрывать корабли английской Средиземноморской эскадры, но, понеся потери от нашей авиации, несколько охладели к этому занятию. Когда же при неудачной попытке захватить французские линкоры в Тулоне «Дредноут» и «Беллерофон» были сильно повреждены, а «Принс оф Уэлс» вообще затонул из-за взрыва кормового погреба, крепость полностью лишилась поддержки с моря. С авиацией дело обстояло аналогично — поначалу английские и французские самолеты летали с аэродрома под Ораном на средиземноморском побережье Алжира, но не очень активно. А после капитуляции Франции англичане вынуждены были перебазировать свои самолеты и часть прихваченных французских аж в Александрию, потому как в Алжире началось что-то вроде борьбы за независимость. Правда, мне до сих пор так никто и не смог объяснить, кто с кем там боролся, но обстановка для дислокации самолетов стала, судя по всему, абсолютно неподходящей.