Раздался короткий хлопок, и в воздух взметнулась прикрепленная к четырем грузикам сеть, разворачиваясь на лету в квадратную нейлоновую паутину. Однако тварь оказалась проворнее пневматического снаряда: метнувшись в сторону, она совершила короткий кувырок – и вновь бросилась на Румянцева. Тот ударил ее «святым посохом»: существо на мгновение замедлило свой бег, словно налетев на прочную невидимую стену, но тут же вновь устремилось в атаку.
– Здорово. – В дверь протиснулся Злобный, и в маленьком кабинете сразу стало тесно.
Света проплыла сквозь тяжелую, обитую деревом дверь с украшенной замысловатой резьбой ручкой и очутилась в небольшом, но просторном холле. Мраморный столик с единственной массивной ребристой ножкой, вытертый плюшевый диван, непривычно яркая шахматная черно-белая плитка на полу, тяжелые портьеры прячут полукруглые арочные окна.
Впрочем, стрельба продолжалась недолго. Пулемет уничтожили знаком, в одержимых сначала кинули гранату, потом слегка потрепали мелкоуровневыми знаками, последними подключились ментаты. Когда появится время, людей вынесут на поверхность, к целителям. Хотя следовало бы сейчас – действия псионов превратили полутемный тоннель в раскаленную печь: меж бетонных тюбингов металось пламя, шипела, испаряясь, вода, и воздух, как в парилке, стремительно наполнялся густым паром.
Злобный покатал между пальцами сплющенный комочек металла, с омерзением положил его на стол. Прикасаться к артефакту действительно не хотелось. Пусть люди Фролова с ним разбираются, тамошним спецам как раз за такую работу деньги платят.
– Далеко не высовывайся, – напомнил ему Захар.