— А когда он вернется? — совершенно неожиданно спросила я дядю Пашу.
Сестра исчезла в коридоре и глаза сами собой уткнулись в стол, потому как появился вопрос, что теперь делать с Танкалиным. И с тем, что меня охватывает при одном воспоминании о тех моментах у стены. Дура, как есть дура…
На том и расстались. Свежевыжатый сок в высоком узком бокале она, кстати, даже не попробовала…
В шесть лет у меня появился первый настоящий друг.
— Так что фригидности в принципе не бывает.
Стук и грохот изменился, зазвучал странно. Словно в мелодичный колокольный звон примешались чужие, неблагозвучные, треснутые звуки. Дверь распахнулась, вошел какой-то человек… знакомый. Стоцкий.