Ворон осторожно поставил ногу на ковер и явно удивился, что вся конструкция не развалилась.
– У тебя был шанс нас всех отговорить, – добавил он. – Ты им не воспользовался. Теперь пеняй на себя.
Ворон смеется, читая мои записи. Он называет их «сиропчиком со специями» и грозится взять Анналы в свои руки и записывать рассказы о происходящем так, как все представало перед его глазами.
– А когда наступит хаос и уцелевшие станут грызться из-за объедков, тут и вылезет дьявол, – добавил я.
Капитан повел нас на север по Проспекту Древней Империи, где императоры Берилла увековечивали себя и свои триумфы. Многие монументы были весьма странными и установлены в честь любимых лошадей, гладиаторов или любовников обоих полов.
Я заснул, размышляя о том, что он расквитался со всеми, кроме главного источника своих несчастий. Хромой оставался неприкосновенным, потому что был одним из слуг Госпожи. До сегодняшнего дня.