– Этот пьяница – один из шакалов Зуада. Я хотел его убить. Ильмо и Костоправ меня остановили.
«Наказание рабов» означает, что виновного сперва публично распинают, а затем оставляют на растерзание стервятникам. В Берилле только преступников хоронят без кремации – или вообще не хоронят.
Его голос прозвучал визгливо и немного гнусаво. У меня на руках поднялись волоски. Говорящий источал высокомерие и презрение. Я не слышал подобного обращения с того дня, как вступил в Отряд. Люди в Берилле никогда не говорили с нами таким тоном.
Гоблин очнулся быстро – я успел лишь пощупать его пульс.
Капитан долго смотрел на него, потом кивнул и велел занять место в строю.
– Довольно, – отрезал Гоблин. Его голос был тверд, ни намека на писклявость. – Я употребляю свою власть. На вас обоих. Здесь. И сейчас. Мы идем к Капитану и все обговариваем начистоту. Или будем голосовать за твое исключение из Отряда, Ворон. Костоправ совершенно прав. В последнее время ты себя ведешь по-свински. Нам этого не нужно. У нас и так здесь хватает неприятностей. – Он ткнул пальцем в сторону мятежников.