Тот бой дал нам максимум результатов ценой минимума усилий. Я даже не припомню столь легкой победы, когда сражение разыгрывалось полностью по нашим нотам. Для мятежников оно стало серьезной неудачей.
– Я выбросил их из головы. Самый важный долг я уже заплатил.
Я выглянул в окно. Толпа уже обнаружила перемену. Кто-то смел снег с лица Загребущего. Глаза у него были открыты, и казалось, будто он наблюдает. Жуть.
У каждого из нас есть свое прошлое. Подозреваю, что мы окутываем его туманом вовсе не потому, что прячемся от него, а потому что думаем, будто станем выглядеть более романтично, если начнем многозначительно поднимать глаза и тонко намекать на прекрасных женщин, с которыми навсегда расстались. Те из нас, чьи истории я сумел раскопать, бежали от закона, а не от трагической любви.
– Значит, мы с Вороном должны их прикончить. Стрелами. А как, интересно, мы их отыщем?
Это и есть моя награда – увидеть ее своими глазами? Это нечто, призвавшее меня из самих Чар, каким-то образом заполнило меня целиком, и на одно дурацкое мгновение я влюбился в нее по уши. Но видеть ее я не мог, а мне страстно хотелось узреть ее облик.