Ильмо не находил себе места, словно мальчик, которому отчаянно хочется пописать.
Наутро до нас дошла весточка от Капитана – по большей части новости. Несколько мятежников-партизан сложили оружие в ответ на наше предложение об амнистии. Кое-какие их регулярные части, пришедшие на юг вместе с Загребущим, отошли севернее. Смятение добралось и до Круга – их встревожила неудача Загребущего в Розах.
– Удачи вам, – бросил он, повернулся и ушел.
Я огляделся. Присоединившийся к зрителям Капитан наблюдал за схваткой с удовлетворенной улыбкой. Его улыбка была драгоценностью более редкой, чем яйцо птицы рух. Зато у его спутников, армейских офицеров и гвардейских капитанов, вид был совершенно ошарашенный.
Второе тело было вскрыто от паха до горла. Сердца и печени в нем не оказалось.
Я натянул лук и пустил стрелу, даже не надеясь, что она поразит движущуюся мишень на таком расстоянии.