Он остановился, куда-то показал и улыбнулся. Я подполз к нему. Он вновь вытянул руку.
– Они уже окружают бордель. У тебя есть что-нибудь для меня, Одноглазый?
Вид у Тамтама был ужасен: горло разорвано, живот распорот, а мышцы на руках и на груди сорваны до костей. Как ни поразительно, он все еще был жив, но сделать для него я уже ничего не мог. Ни я, ни любой другой врач. Даже опытнейший колдун-целитель не сумел бы спасти чернокожего коротышку. Но Одноглазый настаивал, чтобы я попробовал, и я пробовал до тех пор, пока Капитан не оттащил меня, чтобы облегчить страдания не столь очевидных кандидатов в покойники.
– Даже если считать только подложенную Хромому свинью, дело того стоило, – сказал он. Возле двери он остановился и пронзил меня взглядом. – Ты, Ильмо и Ворон. Выпейте за меня. Слышал?
Они не стали бы выполнять за форвалаку ее работу, верно? Конечно, нет. Капитан не смог бы предать таким образом идеалы Отряда. Или смог бы?
– Взятые, – процедил Капитан. – Как форвалака.