– Одноглазый, отыщи старого пердуна. Блондин, Ступор, Лодырь. У меня для вас есть работенка.
– Тебя это не касается, Костоправ. Дай-ка я попробую повторить все настолько простыми словами, чтобы понял даже ты. Нас три тысячи. Мы в непрерывном контакте с мятежниками. И у нас только один полоумный шаман и один настоящий врач, чтобы позаботиться обо всех. Половина энергии Одноглазого уходит на то, чтобы помогать поддерживать этот островок спокойствия. Вот и получается, что все медицинские заботы ложатся на твои плечи. А это означает, что ты не должен рисковать в арьергардных стычках. Ни под каким предлогом.
– Происшествие на холмах. Оно ведь не было случайностью, верно? Тебя вызывает Госпожа, и через полчаса кто-то из Взятых слетает с катушек. Затем тот случай в Башне. Ты ранен, но объяснений ни у кого нет.
– Стой, Лейн! – загремел Ворон. – Веди себя как мужчина, трусливый ворюга! – И выхватил из колчана стрелу.
Ворон кольнул кинжалом ножку стола. Раздался треск. Ворон выругался и, нахмурившись, уставился на лезвие кинжала. Ильмо сделал выпад мечом. Трах! Кончик его лезвия раскалился добела.
– Что со мной, Костоправ? С такими ранами мне полагается быть мертвецом.