Дворецкий, отворивший им дверь, вошел в гостиную с подносом и принялся расставлять чайные приборы на столике перед камином.
В этот же момент епископ Арингароса вышел прямо под дождь из маленького самолета. И, шлепая по лужам и приподнимая полы сутаны, двинулся к зданию аэровокзала в Биггин-Хилл. Он надеялся, что его встретит сам капитан Фаш. Но вместо него навстречу поспешил молодой офицер британской полиции с зонтиком.
– Кажется, мы выехали на автомагистраль, – шепнула Софи.
– Его секретарша назначила встречу и, когда звонила, причин не называла, а я не спрашивал. Очевидно, он просто слышал, что я буду выступать с лекцией по языческой иконографии французских соборов, вот и заинтересовался этой темой. Ну и счел, что нам было бы неплохо встретиться, посидеть, поболтать за выпивкой.
– Но какое дело Церкви было до того, что Мария Магдалина благородных кровей?
Внутри почти никого, лишь небольшая группа туристов, столпившихся вокруг молодого экскурсовода, дающего какие-то пояснения. Он вел их привычным, изведанным маршрутом, невидимой тропой, соединяющей шесть ключевых архитектурных точек внутренней части здания. За столетия целые поколения посетителей протоптали эти прямые линии, соединяющие точки, и на полу образовался огромный символ.