— Да все как обычно, каждый день в дерьме, — констатирует Джеф.
— А я считаю, Филипп совершенно прав, — вступается мать.
Они не уверены, уместно ли посмеяться над моей шуткой, и Джеф, сменив тему, принимается рассказывать о сюжетных поворотах в судьбе наших общих знакомых и коллег, ведь жизнь радиостанции — это бесконечная мыльная опера. Кенни пялится на полуобнаженные груди моей матери, словно они сейчас оживут и нападут на него, выскочив из бюстгальтера. Я принимаю прохладно-отрешенный вид, напомнив себе, что меня искренне трогает их приход и сочувствие. На самом деле, я уже мечтаю, чтоб они поскорее выкатились. Райан с Коулом подходят поближе — посмотреть на татуировки Кенни, и тот устраивает для них целую экскурсию.
— До свидания, дядя Джад, — говорит Райан.
— Вот уж не думал, что Пенни останется в этих краях.
По пути назад Филиппа останавливают две девушки, с которыми он, похоже, знаком. Он наклоняется — принять по поцелую в каждую щеку, его ладони ложатся на их оголенные тела, чуть пониже спины и чуть выше края джинсов. Братец игриво болтает. Уже метрах в трех от нас он сталкивается еще с одной девушкой и, положив руку ей на копчик, любезно направляет в обход себя, в нужном ей направлении. Они одаривают друг друга улыбками.