— Ты хочешь сказать, что она не спала с моим шефом целый год?
Когда я увижу их в следующий раз, Коул будет говорить чисто, длинными предложениями, а Райан превратится в угрюмого бейсбольного фаната с первыми колечками волосков на тощих ногах. Скорее всего, он больше не позволит мне целовать его в щеку. От этой мысли мне становится грустно, и я целую его еще раз.
Раз в квартал с нами ездил Барни Крониш, отцовский бухгалтер. Пол такие поездки терпеть не мог. Во-первых, ему приходилось уступать Барни переднее сиденье, а во-вторых, мы часто останавливались: то Барни хочет кофе попить, то отлить выпитое. Кроме того, старик громко пукал и ничуть этого не стеснялся. Чтобы отделаться от тошнотворного запаха переваренной капусты, мы с Полом открывали окна и высовывали головы наружу, точно собачки. Иногда папа, нажав у себя впереди кнопочку, запирал окна на замок и притворялся, что ничего не видит и не слышит. Это, по его меркам, считалось шуткой.
— Потрясающе! — Элис даже в ладоши захлопала. — Я эту историю никогда не слышала.
— Сука — это тетя-собака, — отвечает Венди уже за порогом кухни.
— Спасибо. Удача в моем деле не помешает.