2024 © Все права защищенны - BookQuotes.ru
Антоний сгреб его в охапку. На лице Доминика отразилась мгновенная острая боль — и ее тень исчезла. Он улыбнулся Антонию, прислонившись к его плечу. В этот миг я поняла, что все, что они говорили, говорилось всерьез — и почувствовала благодарность, невыразимую никакими словами.
Просмотров: 3
— Я не видела среди них ничего хорошего. А я видела их больше, чем ты… правда, кастратов-людей… мой отец пытался заставить меня быть человеческой женщиной — для Тхарайя, для этого воинского союза, для мира с Ашури-Хейе, для торговли с людьми! Запер меня, как человеческую девку, приставил ко мне этих уродов, злых, скучных, гадких… Знаешь, каково, когда тебя боятся и ненавидят?
Просмотров: 1
Мне и без того было неуютно и неприятно оставлять моих птиц. Только нежелание пугать Лучезарного и усугублять положение заставило меня расстаться с бойцами — в этих коридорах, в одиночку, все время чувствуя всем телом сквозняки потайных ходов, я каждый миг невольно ждал удара в спину.
Просмотров: 0
Я не стал спорить. Я понял, что ничего по существу он не скажет, а слышать только грязные оскорбления из обычной злобы не было никакого резона. И когда мне сказали, что отцу обязательно надо сообщить, тоже уже не спорил.
Просмотров: 1
— Я перетрусил до смерти, — сказал Шуарле. — У меня получилось больше, чем всегда, потому что я за тебя перепугался.
Просмотров: 1
Анчар то ли отравился в день поединка Ветра с Орлом, то ли его отравили. Я думаю, он сам отравился — потом говорили, что он всегда был сторонником Орла и что к убийствам в ночь смерти государя Барсенка основательно приложился — чтобы выслужиться. Когда хоронили Анчара — никто, даже его жены, и слезинки не проронил.
Просмотров: 2