Мои добрые родители, отдавая своего младшего сына служить Господу, разумеется, имели в виду мою жизнь в качестве воина Божьего. Сражаться со злом, в каком бы обличье оно не предстало — моя миссия и цель. Я, воин Божий, не опущусь до личной мести, но буду изыскивать пути служения добру.
— Мне не хочется, господин, — сказала я. — Можно, он останется? Или, может, ты передумал со мной разговаривать, и лучше мы вместе уйдем?
— Я не смею просить об избавлении, — сказал я тогда, — но чувствую, что все будет очень плохо.
— Вот как вы заговорили?! — сказал он раздраженно. — Хотите, чтобы я перечислил собственные права? Извольте. Я — человек, я — старший после Тхарайя…
— Это наказание за евнуха, — сказал я. На сей раз я не изображал безразличие, а действительно устал до утраты злости. — Как наказать тебя за женщину, я еще подумаю.
Воин кивнул и Шуарле взял меня за руку. Его ладонь была холодной и влажной.