— Не знаю, — я проглотила ком. — Но вы-то не открыли?
Солль в который раз подтвердил своё право называться гениальным военачальником, и многие в тот день вспомнили Осаду. Слава! — летело над головами толпы; слава! — звенели стёкла, и гремели барабаны, и рекой лилось вино — как на день Премноголикования, нет, обильнее…
И отшатнулся, увидев, как переменилось её лицо.
Топот копыт приближался. Ковыляя к воротам, я поняла, что на этот раз всадник один — а больше и не надо, одного конвоира вполне достаточно…
Вот уже много лет Эгерт Солль не переживал подобных поражений.
— Прощай, — сказал он. — Спасибо… Думаю, всё будет, как ты сказала.