Я, Привратник, хочу услышать, как скрипят твои петли.
Ветхие нитки решили его сомнения, разойдясь под пальцами и обнажив край плотной бумажной подшивки. Корочки из плотной ткани — нечто вроде амбарной книги с выдранными кое-где страницами, с пятнами плесени, с жёлтыми, плотно исписанными листами.
— …Слава полка, честь полка, гордость полка…
Взгляд из ниоткуда давил, как жёрнов. Старик яростно ощерился.
Самого Флобастера давно уже не огорчала неудачная импровизация в гостях у Соллей; он перестал волноваться в тот самый момент, когда выяснилось, что разрешение бургомистра остаётся в силе и никто нас из города не погонит. Все прочие переживания представлялись Флобастеру капризами — «с жиру», и только память о моём недавнем подвиге удерживала его от соблазна «вернуть меня на землю».
Слухи расползлись всего за пару часов. Перепуганные матери запирали детей на ключ, и несчастные узники уныло глядели на волю сквозь оконные стёкла. Малолетние служки и разносчики жались друг к другу, то и дело в ужасе оглядываясь, будто заслышав звон цепи…