Один глаз его был живой и смотрел с мрачной насмешкой; другой, мёртвый и неподвижный, казался осколком стекла. Мелодия смолкла; теперь сидящий просто стучал по клавишам длинным сухим пальцем, и звук получался нудный, немузыкальный и однообразный.
— Более нету, — говорил Сова, щурясь на огонь. — Знаешь, погнило… Ещё было два тайничка, так погнило… Бумаги.
Возле кромки леса маячила фигура всадника; мы снова понеслись, из-под копыт летели комья грязи и мокрого снега, и я моталась на спине, и с каждым лошадиным шагом мне было всё больнее, а горизонт не приближался, и человек впереди был всё так же далеко…
Молча забравшись в свою повозку, я переоделась, напялив накладной бюст, и вовсю нарумянила щёки. Флобастер, следивший за мной глазами на затылке, дал Мухе знак — тот объявил «Фарс о рогатом муже».
— Да, — легко согласился старик. — Конечно.
Как, почему ты не хочешь быть магом, удивился Фагирра.