Дом не смел нарушать его раздумий. Дом хотел покориться ему и служить верно и предано.
Нянька вздохнула, покачав головой, как бы говоря: поздно будет… Алана расправилась со своей коркой и теперь сидела, подобрав колени к подбородку. В какую-то секунду мне мучительно захотелось взять её на руки, прижать к себе — однако при первом же моём движении девочка подхватилась, готовая бежать.
— Убийца носит плащ, в точности такой же, как носили служители Ордена Лаш… Ты прекрасно помнишь.
Уютный мирок Аланы развалился окончательно. Она потеряла отца и брата, а теперь потеряла ещё и дом — потому что привычный быт её ухоженного детства отличался от нынешнего, как морской берег от малярийного болота. Она сделалась мрачной и капризной, угрюмой, как зверёныш, и всё чаще отвечала на нянькины заботы откровенной грубостью — добрая женщина не решалась её наказать, потому что в последние дни Алана потеряла и мать тоже.
Мотались по ветру спутанные ивовые ветки — целые колтуны голых жёлтых веток. Из-под тонкого слоя снега пробивалась бурая, как свалявшаяся шерсть, трава.
— Да, — сказал он чуть слышно. — И это не последняя потеря.