О несметных богатствах боярина в Киеве ходили легенды.
И прежде, чем кто-то успел запротестовать, махнул на землю с двухсаженной высоты, уже в прыжке выхватывая саблю.
Но ревновать Рогнеду к Трюггвисону — глупо. Если дворовой мальчишка бегает за боевым конем, размахивая стянутой в конюшне уздечкой, это еще не значит, что ему удастся сесть в седло.
Написал, отправил, еще раз похвалил Блуда, пообещал вознаградить — и отправил восвояси.
Ох и трудно было Блуду выдавить эту улыбку. Всей разом собранной воли едва хватило.
— Слышь, медвежонок, — сказал порезанный, — кто вы такие, я догадываюсь. А вот куда и зачем идете — нет. А знать — хочу. Ну?