— Не будем, не будем! — вмешался Богуслав. — Мы — гридни киевского князя. Провожали посла лехитского князя, теперь домой возвращаемся.
Мелькнула рука в густо забрызганной кровью кольчужной сетке. Сабли Гошка даже не разглядел — так быстро мелькнула. Но она была. Печенег с яростным воплем уронил коня вниз… Гошка увидел изумление на его лице и как-то сразу, очень быстро догадался, чему удивился копченый. Он ждал, что после его удара враг зальется кровью… И ничего. А потом копченый глянул вниз и обнаружил, что вместо десницы у него — брызжущий кровью обрубок. Копченый завыл бешено, крутнул коня на месте (Гошка глядел на него как зачарованный), целой рукой схватил с седла боевой шипастый цеп, замахнулся… И тут позади него возник всадник в круглом шипастом шлеме и рубанул печенега сбоку по шее…
Готовил дед. Гошка в это время коней купал.
Гошка хотел сказать, что он и кинжалом может кого хошь…
Сергей поискал глазами Устаха… Не нашел. Хотя по статусу Устах должен быть здесь. Не пригласили или сам не пришел? Нет, не жалует великий князь бывшего полоцкого воеводу. Хоть и заверили его, что Устах спас Рогнеду от разбойников, но всё равно — не жалует. Может, заподозрил что-то. Сергей предлагал Устаху уехать из Киева. В Тмуторокань, где их друг Машег — в большой силе. Или в Улич, к Артёму воеводой. Или поднять дружину и добыть собственную землю. Людей верных и опытных у Устаха почти три сотни. Сергей бы своих добавил — получилось бы крепкое войско. На западе сейчас немало слабых княжеств. Иди и бери. Главное — потом удержать добытое, что в союзе с Киевом вполне возможно. Не захотел Устах. Желает быть при Рогнеде. Владимиру это, само собой, не нравится. Выходит так, что у его жены — собственное войско.
— Не надо крови, — произнес он, со стуком опустив кружку на стол. — Мой человек пошутил. Он не сомневается в вашей храбрости.