Кушали вкусно. Кушали и слушали. Славка вел себя правильно. Где надо — помалкивал, где надо — вставлял какую-нибудь новость, услышанную от Фредрика. То есть старательно изображал доверенное лицо германского епископата.
— Ну, Илюха, — сказал батя Гошке. — Какой главный вывод из того, что видел и слышал?
Лучинка покорно присела, отряхнула со ступней налипшие листья. Рус протянул руку, сгреб Лучинку в охапку и уложил себе под бок, прикрыл краем корзна.
Вон, сверху, из Детинца, слышен стон тревожного била.
— Я - Кохчуб! — закричал печенег. — Большой хан народа Хоревой! Откройте ворота, сложите оружие — и мы никого не убьем!
Как только Драй определился, вокруг него тут же образовалась собственная дружина, ядро которой составили те, кто полтора года назад служил под его началом. Пусть таких было не много, десятка полтора, но все они опытные вой, ничуть не уступавшие загостившимся лехитам. Да еще вокруг каждого такого воина в городе собралось по пять-шесть способных к ратному делу родичей.