— Византийцы! — баритон, исполненный благородного негодования. — Кто дал этим варварам право так вести себя с европейцами?!
— Hey you, dirty sheep fuckers! When i've meet your whore-mothers I did'em in a head! And your pig-like sisters eat my balls! And I'm gonna screw your wicked ass too!
— А-а-а, рас-с-с-сукин сын! — во весь голос от избытка, от переполнявших меня кипящих в крови молодых сил весело проорал я. — Все пьянствуешь, каналья? А мне, старичку, между Питером и Москвой, как Женьке, значит, приходится мотаться?
— Мало того что сам Максим купил «юникорн» непосредственно у самого Рукавишникова, но и нам удалось захватить несколько этих пулеметов во время… Петербургской операции. Правда, к сожалению, захваченные нами «юникорны» сильно покорежены. Однако совершенно неожиданно выяснилось, что они, как это ни странно, отличаются по конструкции. И тот, который был приобретен у Рукавишникова, прекрасно работает в помещении и на полигоне, но совершенно не выносит полевых испытаний! Его клинит уже на втором десятке патронов. Что с ним сделали эти московиты, сказать пока сложно, но… Тщательно измерив все детали, господин Максим сумел повторить конструкцию, но она повела себя еще хуже оригинала — отказы и поломки начались уже при испытании в мастерской!
— Да это-то не проблема… давайте, сударь, следуйте за мной тишком…
Фрейлины кинулись к ней с водой и ароматическими солями. Но приступ уже прошел, и теперь ею овладела холодная ярость. Бросив свите короткую благодарность, она твердо подошла к своему секретеру.