— Британия ждет, что каждый из них выполнит свой долг…
Потом Яшка трубку взял, рассказал Ляксандре Михалычу, что они расположение противника засекли и что эшелон разбитый видели. Только подробностей Яшка не сказал — им ближе подойти не дали. Ясно, что супостата больше двух полков, да пушек чуть не пять десятков, а сколько точно — Бог ведает.
И вот сейчас Колька-Воробей, снайпер-дальнобойщик экстра-класса, сидел на пыльном чердаке здания Биржи и, поглаживая кончиками пальцев «фузею», через узкое слуховое окошко наблюдал, как на противоположном берегу Невы, на Дворцовой набережной, старый злой узурпатор чествует английские войска. И Николай Воробьев знал, что, невзирая на разделявшие его и цель полверсты и сильный поперечный ветер, он не промахнется.
— Так как же мы тогда сюда проехали? — улыбнулся я.
Мало того, условия сдачи были совсем позорными. Адмиралу предписывалось снять замки орудий (сиречь — разоружиться) и следовать обратно в Кронштадт под конвоем англичан. Как показало дальнейшее — они сильно погорячились.
«Адъютанта своего в жопу поцелуй! Долой убийцу, да здравствует Император Николай Александрович!»