— Батюшка, смилуйся! Отец родной, прости, пощади! Бес попутал!
— Николас, вы положительно слишком увлекаетесь сочинениями господина Диккенса, — неожиданно прервал Ковалева англичанин. Его пальцы начали выстукивать какую-то знакомую дробь на золотом портсигаре. — Этот господин любил нагнетать ужасы и выдавать их за реальную действительность… но в какой-то степени все, что вы говорите, справедливо. Что же вы полагаете главным?
Все молча кивнули, только Мишенька на правах близкого родственника пробурчал себе под нос, что никогда не одобрял моего увлечения политикой.
Николай Константинович был арестован. Он яростно сопротивлялся аресту, бодая зубами кулаки драгунов, а своими ребрами — сапоги служивых. Поэтому оклемался только по приезде в Москву, где сейчас и находится, проживая в уютном помещении, любезно предоставленном Бутырской тюрьмой. Небольшая часть казачьей старшины покончила с собой, не вынеся мук совести (некоторые мерзавцы умудрялись заколоть себя штыком в спину или выстрелить в голову ДВА раза). Остальные же незамедлительно присягнули на верность Императору Николаю II (за пару месяцев до коронации!). В результате дальнейший путь Павел Карлович совершал во главе трех дивизий -4-й кавалерийской и 1-й и 2-й Оренбуржских Добровольческих казачьих. По прибытии в Москву оренбуржцы выяснили, что теперь от наказания их сможет спасти только массовый героизм, но, как ни странно, не сильно огорчились этому. Наоборот, они всеми силами стараются проявлять требуемый «массовый героизм», успешно освоили новое оружие и влились в состав нового формирования: Отдельный кавалерийский корпус, куда вместе с ними вошли также 4-я и 7-я кавалерийские дивизии и шесть конных батарей…
Теперь против нас действовали настоящие англичане, а не поддерживающие узурпатора русские. Не прошло и нескольких минут, как «красные мундиры» пошли в атаку. Да так лихо! Компактными группами англичане быстро продвигались вдоль полотна дороги. Одновременно с двух сторон. И если со стороны головной части «Железняка» мы еще смогли хоть как-то противостоять, развернув под покореженной взрывом головной платформой группу из пяти человек с «бердышами», то со стороны «отрубленного» хвоста пришлось хуже.
Великий сочинитель казачьих песен — купец первой гильдии Рукавишников! Зашибись! Особенно меня умиляет припев, доставшийся этому варианту песни из замечательной кавээновской пародии. В сочетании с исходным текстом пародийный припев производит незабываемый эффект…