— Адольфа Гитлера? — повторяю я с облегчением. — Ах, этого!
— Ну уж это вы сами решайте. Клиенты — люди с положением.
Рядом с нами освободился столик. Мы усаживаемся. Кельнер Фрейданк убирает грязную посуду.
— Господин староста! — кричит он в окно. — Идите скорей! Беда!
— Каждому хочется, Рудольф. Пусть они освободят его. Но они его не выпустят, он для них слишком опасен. Он не такой, как они. Он самый опасный из всех, потому что самый добрый.
— Пустяки, — отвечает Герда, — я считаю, что прошлогодняя мода была элегантнее. Особенно эти восхитительные туфли из кожи ящерицы, в которых ты сейчас. Они с каждым годом нравятся мне все больше.