— Это вы для красного словца. В нашем городе существует только один союз стрелков. Нет. Шварцкопфу крышка. Я завтра загляну к вам, посмотрю памятники. Когда-нибудь должен же я сделать выбор.
— Что тут произошло? — спрашивает Деббелинг жандарма, стоящего у двери дома с записной книжкой в руках.
— Конечно. Где ложь и где правда, знает только Бог. Но если он Бог, то не может существовать ни лжи, ни правды. Тогда все — Бог. Лживым было бы только то, что вне его. Если же существовало бы что-нибудь вне его или противоположное ему, он был бы только ограниченным богом. А ограниченный бог — не Бог. Значит, или все правда, или Бога нет. Видишь, как просто.
— Надень шляпу, Изабелла, — говорю я. — Врач настаивает, чтобы ты прикрывала голову.
— Господин Фукс, переходите к нам! — восклицаю я с невольной порывистостью. — Ваше место — в такой фирме, где люди работают художественными методами, а не среди обыкновенных хапуг.
На миг лицо Бодендика, выражающее благоволение и сознание своего превосходства, меняется, затем становится прежним.