— Старик Кнопф только что высосал бутылочку водки, — сообщаю я. — Мы видели из нашего окна.
Желая ударить жену, он промахивается и шипит от ярости. Она крепко держит трость.
— Отойдите от стола, — спокойно говорит Георг. — Воображаете, что мы нуждаемся в приказах молокососов?
Я смотрю в его опухшее лицо с лопнувшими жилками. Удивительно, как по-разному люди понимают рабство! Я считаю, что был к нему всего ближе, когда стал рекрутом и надел мундир.
— Ах да, Людвиг. И ты никогда не устаешь от него?
— Вранье! — безапелляционно заявляет Генрих. — Поберегите ваши остроты для Берлина!