Кноблох окидывает взглядом зал. Вдруг его лицо светлеет.
— Да ты хоть раз в жизни ел гусиную печенку?
— Да, почему бы? — повторяю я упавшим голосом.
Гроза ворчит и переходит с места на место. Словно беззвучные удары сабель, падают молнии. Я сижу у окна своей комнаты, передо мной порванные в клочья письма Эрны, они лежат в пустой слоновьей ноге, которую в качестве корзины для бумаг мне подарил великий путешественник Ганс Ледерман, сын портного Ледермана.
— Ну что ж! Да здравствует отечество! — заявила Фрици довольно рассеянно и посмотрела в сторону пивной стойки. — Пошли наверх!
— Ты хочешь сказать — она отражается в стакане?