— Значит, сегодня! — говорит Георг. — Где деньги?
Генрих наслаждается своим глупым вопросом, он считает его вершиной саркастического юмора.
— Зачем дети умирают, Рудольф? — спрашивает она.
— Что ты там делал? — спрашивает она враждебно. — Помогал обманывать?
Я смотрю на нее. И на миг у меня опять возникает ощущение, что она не больна, а только представляется больной.
— А этого красного пса мы знаем! — вдруг кричит кто-то. Шевелюра Вилли светится и ночью.