— Мы то и дело забываем, что живем на этой планете лишь недолгий срок, — говорю я. — И потому страдаем совершенно ложным комплексом мировой скорби. Словно нам предстоит жить вечно. Ты это замечал?
Герман снова орудует протезом. Пустой рукав его куртки летает вокруг него, он делает культей судорожные движения, чтобы удержать равновесие, а два носителя сапог, загородившие ему дорогу, ахая и дивясь, в страхе уставились на него. Один получает удар в подбородок, другой, видя, что на него несется со свистом черная искусственная рука, верещит от ужаса и, прикрыв глаза руками, убегает прочь.
— А вы могли бы их убить? — в свою очередь, спрашивает Вернике.
— Шиммель! — вдруг рявкает позади него мощный командирский бас.
Герда повертывается ко мне. Она улыбается, но в глазах нет улыбки.
— Только подметка, — отвечает Георг. — Вацек легко ранен.