— Почему бы вам не прогуляться с господином Ризенфельдом и не побыть среди свежей Божьей природы? — спрашиваю я. — Когда вы вернетесь, все уже встанут, яйца с салом будут шипеть на сковородке, для вас испекут свежие булочки, букет только что сорванных гладиолусов украсит мрачные урочища смерти и вас встретит Георг, выбритый, благоухающий одеколоном.
Я чувствую, что Георг невольно задумывается. Неумытая возлюбленная никому не приятна, если он сам не опустился. На миг в глазах его матери вспыхивает молния торжества; потом она заговаривает о другом. Я смотрю на нее с восхищением; старуха — прямо полководец, командующий подвижными частями, — он наносит стремительный удар и, пока противник подготовляется к защите, атакует уже совсем в другом месте. Может быть, Лиза и распустеха, но чтобы ее грязь бросалась в глаза — это, конечно, неправда.
Она стоит и смотрит на меня неподвижным взглядом. Она все еще испугана тем, что сказала.
— Ну и разговорчик, — замечаю я. — Особенно сейчас.
— Кто, Изабелла? — спрашиваю я очень бережно.
Георг удивленно ставит на стол свой стаканчик.