Говорить больше не о чем. Но я не могу сдержаться, ведь я слышу те же шаги, и так же белеет ее лицо в темноте, и в душе возникает то же мягкое предчувствие.
— Думать — вот что для нас радость, — отвечаю я и при этом отлично знаю, что лгу.
— Совершенно уверен. Они исчезли. Как слуги в воскресный день.
— Почему? — спрашивает слегка испуганный книготорговец, супруг и отец. — Книга способствует образованию, это известно каждому.
— Ясно, — отвечает Ральф. — Конечно, наряду с нашей промышленной конторой. А что?
— Нет, — отвечаю я. Все это мне так же противно, как вонючая сигара Вернике.